Верховный суд Республики Коми продолжает рассмотрение дела т.н. ОПС «Пичугинские». В настоящее время стороны уже успели допросить десяток свидетелей, приглашенных для дачи показаний стороной обвинения. Однако результаты этих допросов вызывают… смешанные чувства.
Так, отвечая на вопросы прокурора, свидетели дают показания, фактически подтверждающие позицию защиты, изложенную в том числе в показаниях Юрия Пичугина и его защитника Александра Васильева. В частности, свидетели обвинения подтверждают, что им было известно о сборах в «общак» некоторыми из подсудимых, однако собранные деньги предназначались для организации продуктово-вещевых передач заключенным в СИЗО и места лишения свободы. При этом сборы в этот «общак» велись открыто и добровольно.
Не «срастается» у обвинения и с «преступными статусами». Допрошенные сообщают, что некоторые из подсудимых, по их информации, действительно являлись «положенцами» или «смотрящими», но при этом поясняют, что в задачу и тех, и других входила организация сбора средств для помощи заключенным и разрешение различных конфликтов. Особенно примечательно, что со слов некоторых из свидетелей «смотрящие» имеются и в местах лишения свободы. При этом назначаются они с ведома, а иногда и по настойчивой просьбе администрации самих исправительных учреждений, и в их задачу входит недопущение нарушений режима и возникновения конфликтов между заключенными и администрацией.
Некоторые свидетели сообщили на допросах суду о том, что им было известно о существовании «Пичугинских», однако каких-то конкретных преступлений совершенных ими они, несмотря на настойчивые просьбы гособвинения, вспомнить не смогли.
Как показали судебные заседания, основной контингент свидетелей обвинения – это лица, ранее отбывавшие наказания в местах лишения свободы (иногда не по одному разу). На это можно было бы не обращать внимания, если бы уже двое свидетелей заявили в суде о том, что при даче ими показаний на стадии следствия, сотрудники правоохранительных органов оказывали на них давление с целью склонить к оговору подсудимых. С одной стороны этому не приходится удивляться, поскольку правовая незащищенность заключенных, их полная зависимость от капризов администрации общеизвестна. С другой – становится все более и более очевидно, какими приемами и методами следствие добивалось от свидетелей показаний, «изобличающих» подсудимых по настоящему делу.
Конечно, до вердикта присяжных еще далеко, и загадывать о результатах рассмотрения дела еще рано, но уже сейчас заметно, что у обвинения что-то пошло не так… Хотя могло ли быть по-другому в этом дутом деле?